Обычно, когда речь заходит о сообществе ученых, стоящих у истоков науки – своеобразном «Невидимом университете», вспоминают группу, которую организовали Джордж Бэйтсон, Поль Вацлавик, Рэй Бердвистел и Эдвард Хол в 1970-х гг. Однако, в истории медиаэкологии был период научного остракизма, из-за которого она оставалась в тени несколько лет.
Известная монография «Ferment in the Field», опубликованная в The Journal of Communication в 1983 году о состоянии научного поля, целиком ее игнорировала. Спустя десять лет произошел аналогичный случай (в печати появилась работа «The Future of the Field I and II», 1993 г.)
 |
| В 2010 году члены Media Ecology Association собирались на конференцию в штате Мэн (США) |
Зажатая между эмпирическими исследованиями и критическими подходами, медиаэкология никак не могла найти местом в научной среде. Однако, шаг за шагом медиаэкологи становились на ноги: сегодня у них существует собственная организация (Ассоциация медиаэкологии, МЕА), научный журнал («Исследования медиаэкологии», Explorations in Media Ecology) и членство в таких организациях как Международная ассоциация коммуникации (ICA). В этой главе мы совершим короткий экскурс в историю развития этого направления исследований коммуникации.
Начиная с 1960-х гг. формирование экологического взгляда на медиа и коммуникацию шло параллельно с распространением экологических идей в целом.
Хотя официально концепт «медиаэкология» предложил Нейл Постман в свой речи на Национальном съезде преподавателей английского языка в 1968 году, ученый признавал, что еще в начале десятилетия термин ввел Маршал МакЛюэн – в то время его талант блистал особенно ярко (книги «Галактика Гуттенберга» и «Понимание медиа» вышли в 1962 и 1964 гг.). Впрочем, другие исследователи предпочитают все же отдавать пальму первенства Постману (Лум, 2006, 9). Как бы то ни было, в своей речи Постман определил медиаэкологию, как «учение об экосистемах» (“the study of media as environments”).
Можно сказать, что Постман совершил рывок от метафоры к теории или, лучше сказать, прошел путь от использования термина исключительно в переносном значении к началу демаркации научного поля.
Постману приходилось отстаивать свои идеи: в 1971 году он создал первую учебную программу в Нью-Йоркском университете, проложив медиаэкологии дорогу к институтализации как науки.
Кроме семантики термина «медиаэкология» стоит коснуться ее концепции. Ясно, что она стремится интегрировать различные компоненты и процессы технической, социальной, коммуникационной сфер. Медиаэкология возникла не внезапно от гениального озарения МакЛюэна или Постмана. Точно так же как Борхес писал о Кафке и его предшественниках («сколько же писателей невольно «кафкали», пока не родился сам Кафка?»), мы можем сказать и о ряде исследователей, который «маклюэнизировали» до появления МакЛюэна на научном горизонте.
1.1. Предшественники
Все тексты, посвященные медиаэкологии, единогласно признают существование первого поколения исследователей – «предшественников». К началу 1970-х гг. математик Гарольд Вильям Кун (не путать с эпистемологом Томасом Куном) отнес Льюиса Мамфорда, Жака Эллюля, Зигфрида Гедиона, Ноберта Винера, Гарольда Инниса, Маршалла МакЛюэна и Ричарда Букминстера Фулера к числу «постиндустриальных пророков» -- в книге The Post-Industrial Prophets: Interpretations of Technology (1971 г.) Этот список стоит дополнить другими именами, например, Эрика Хейвлока. Давайте кратко обобщим наиболее заметные идеи «предшественников».
Льюис Мамфорд (1895-1990): Медиаэкологи без колебаний признают работу ученого «Техника и цивилизация» (1934 г.) в качестве фундаментальной для этой науки. Всю жизнь Мамфорд разрабатывал исследовательскую, мировоззренческую, экологическую программу, основанную на трех китах: урбанизация/ массовая коммуникация / технология. В труде «Техника и цивилизация» он создал картину технологической эволюции, начиная с эотехнической фазы (общество ремесленников), которая перешла в палеотехническую (индустриальное общество, основанное на энергии паровых машин), а затем – неотехническую фазы («общество электричества»). Мамфорд провел параллель между органическими и техническими процессами, что позволяет отнести его к числу ученых-первопроходцев, впервые взглянувших на технологическую культуру в ракурсе экологии, опираясь на такие концепты как «жизнь», «выживание», «размножение» -- вместо механистического подхода, оперирующего концептами «порядок», «эффективность», «энергия». «Техноорганические» идеи Мамфорда непросты и актуальны, особенно после Второй мировой войны, когда исследователь заострил проблему растущей дистанции между биологическим и технологическим в связи с ужасающими процессами механизации и индустриализации (Стрейт и Лум, 2006).
Гарольд Иннис (1894-1952): Наравне с Маршаллом МакЛэном Иннис считается одним из самых значительных представителей Торонтской школы. Некоторые известные исследователи медиаэкологии, такие как Нейл Постман или Джеймс Кэри называют Инниса настоящим революционером, который придал очертания этой научной дисциплине. Политэконом по образованию – его первые работы посвящены анализу железных дорог (A History of the Canadian Pacific Railroad, 1923 г.) и торговле мехом (The Fur Trade in Canada, 1930 г.) – со временем ученый переключился на системные и глубокие исследования коммуникации (Empire and Communications, 1950 г.; The Bias of Communication, 1951 г.). Его вклад в развитие медиаэкологии бесспорный: этот канадец первым взглянул на процессы коммуникации, как на ключевые процессы, определяющие историческое развитие. Другими словами, Иннис отошел от анализа экономических процессов, связанных с развитием путей сообщения и торговлей, и сконцентрировался на технологиях, которые создают потоки знаний и информации. Такой метод позволил связать, к примеру, развитие телеграфа и прессы в XIX в. и растущую потребность общества в новой информации (МакЛюэн в своем анализе достиг пределов этого подхода). В опусе «Империя и коммуникации», Иннис рассматривает историю цивилизаций Вавилона, Египта, Греции, Рима, средневековой Европы с точки зрения доминирующих в них систем коммуникаций – от глиняных табличек и папируса до печатной книги. Несмотря на то, что международная слава его коллеги – М. МакЛюэна – затмила Г. Инниса, его фундаментальные идеи постепенно заслужили признание, как в среде медиаэкологов, так и за пределами этой науки. Можно сказать, что подходы двух великих канадцев взаимодоплняют друг друга: в то время как Иннис связывал технологии коммуникации, социальную и экономическую организацию общества, МакЛюэн видел связь между медиа, чувствованием и мышлением человека (Хейер, 2006).
Эрик Хейвлок (1903-1988): работы этого ученого стали связующим звеном между Гарольдом Иннисом и Маршаллом МакЛюэном и потому заслуживают упоминания. В период между 1927 и 1947 гг. этот британский исследователь и эксперт в области классической культуры часто бывал в Торонтском университете. Во всех отношениях Эрика Хейвлока стоит признать ведущим специалистом, который изучал вопросы перехода от устной к письменной традиции в древнегреческом обществе. Его книга, посвященная трансформации культуры Греции с момента изобретения письменности (Preface to Plato, 1963 г.), сильно повлияла на идеи Гарольда Инниса, Маршалла МакЛюэна и Уолтера Онга. 1.2 Отцы-основатели
Граница между «предшественниками» и «отцами-основателями» пролегает в том месте, где к медиа начала применятся экологическая метафора. Однако, есть исследователи, которые по ряду хронологических, научных и дискурсивных причин находятся именно в «пограничной зоне».
Например, Уолтер Онг – ключевой игрок на поле медиаэкологии, который помимо прочего, разработал концепцию «вторичной устности» -- противопоставлял в своих работах устную и письменную традици, но не говорил прямо об «экологии». Так почему бы не поместить его в число «предшественников»? По двум причинам. Во-первых, несмотря на то, что наиболее важные его работы появились в печати в 1960-е гг., его opus magnum – «Orality and Literacy» вышел в 1982 году. Во-вторых, когда он писал докторскую диссертацию в Университете Сэнт-Луиса в 1940-х гг., посвященную поэзии Жерара Мэнли Хопкинса, его научным руководителем был молодой канадец по имени Маршалл МакЛюэн. Очевидно, что различить иди четко дифференцировать поколения исследователей непросто: научные дебаты представляют собой не поток дискуссий, а, скорее, семиотическую сеть, в которой постоянно и порой одновременно идут процессы заимствований, расхождений и реинтерпретаций. И все же попытаемся определить «отцов-основателей» медиаэкологии.
Маршалл МакЛюэн (1911-1980): Что нового можно сказать о Маршалле МакЛюэне? На медиаэкологию он оказал противоречивое влияние: с одной стороны, он предложил экологическое понимание современного медиапроцесса – и отстаивал его как в научных кругах, так и за их пределами. С другой – его слава была контрпродуктивна, так как оставила в тени других исследователей (не только медиаэкологов), которые не выступали с громогласными декларациями, как этот канадец, а молча работали. В контексте массовой культуры 1960-х гг. МакЛюэн был, без сомнения, образцом исследователя медиа и наслаждался вниманием СМИ наравне с такими идолами как Энди Уорхолл или Боб Дилан. Это привело к тому, что у него появилось немало врагов в академической среде. Зависть некоторых коллег из Университета Торонто была так велика, что ученый, опасаясь репрессий, просил студентов не цитировать его в курсовых и диссертациях (Моррисон, 2006, 169).
Как говорилось выше, концепция медиаэкологии родилась во время его общения с коллегами (Моррисон, 2006). Однако, взглянув с более далекой перспективы, стоит признать тот факт, что именно МакЛюэн обобщил в рамках одной теории идеи своих предшественников – Льюиса Мамфорда, Зигфрида Гедиона, Гарольда Инниса и Эрика Хейвлока. Он никогда не переставал настаивать на том, что медиа формируют определенную «чувственную атмосферу» или среду (медиум), в которой мы плывем, будто рыба в воде. И осознаем присутствие медиа только тогда, когда по какой-либо причине перестаем их ощущать. Его понимание экологии целиком связано с понятием восприятия: мы, люди, создаем средства коммуникации, но они в то же время, формируют наше восприятие.
Другая заметная особенность Маршалла МакЛюэна – его взрывной, экспрессивный стиль: текст в виде мозаики, способность придумывать незабываемые слоганы и концепты – такие как «средство сообщения и есть сообщение» или «глобальная деревня». Постоянные интертекстуальные скачки от медиа к литературе и от литературы к технике, привели к тому, что историю исследований массовых коммуникаций в ХХ в. без МакЛюэна представить невозможно. Некоторые его работы привлекли интерес даже тех, кто не соглашался с его воззрениями: «The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man» (1962 г.), «Understanding Media: Thе Extensions of Man» (1964 г.), «The Medium is the Message: An Inventory of Effects» (1967 г., в соавторстве с Квентином Фиоре) и «Laws of Media: The New Science» (1988 г., в соавторстве с Эриком МакЛюэном).
В начале 1990-х гг., когда хулители МакЛюэна наконец позабыли о нем, появление Всемирной паутины и глобальных телевизионных сетей, таких как MTV и CNN, вызвали волну интереса к идеям ученого, которая достигла пика, когда журнал «Wired» избрал его в качестве Святого покровителя своего первого выпуска в 1993 году. С тех пор идеи МакЛюэна начали переосмысливать в «цифровом» формате – об этом мы поговорим в третьем разделе статьи.
Нейл Постман (1931-2003): Несмотря на то, что в академических кругах англо-саксонского мира Постман был общепризнанным «тяжеловесом», он никогда не был такой медийной фигурой, как МакЛюэн. Я уже упоминал, что в определенной степени «вездесущность» МакЛюэна затмила исследователей, внесших не меньший вклад в науку – и без сомнений, Постман был одним из них.
Изначально Нейл Постман занимался вопросами образования (точнее – преподаванием английского языка), но впоследствии стал одним из величайших мыслителей в сфере медиа, удерживая этот статус с 1970 до 2000 гг. В таких работах как «Amusing Ourselves to Death: Public Discourse in the Age of Show Business» (1985 г.), «Technopoly: the Surrender of Culture to Technology» (1992 г.) или «The End of Education: Redefining the Value of School» (1995 г.) Постман развил экологические, критические и этические взгляды на медиасистему Америки (Дженкарелли, 2006). Согласно Постману, технологические изменения имеют системный, экологический характер. Он иллюстрировал свою мысль примером: если мы капнем красных чернил в стакан с водой, они растворятся в жидкости, окрасив все молекулы. Это и было его пониманием «экологического характера» изменений. Появление нового медиа – это не просто очередная инновация, но феномен, приводящий к фундаментальным сдвигам. Новый, 1500 год, встретила не «Старая Европа» + «печатный станок», а совершенно иная Европа. После изобретения телевидения нельзя было говорить о том, что США – это «Соединенные штаты» + «ТВ». Новое медиа изменило ход политических кампаний, образ жизни, преобразовало школу, церковь, промышленность (Постман, 1998).
Фигура Постмана – одна из самых важных в медиаэкологии не только из-за его теоретических воззрений, но и потому, что он создал в 1971 году первый учебный курс под названием «медиаэкология» в Стейнхардской школе (подразделение Нью-Йоркского университета). Постман обучал, вдохновлял и работал вместе с такими признанными учеными как Поль Левинсон, Джошуа Мейровиц, Джей Розен, Лэнс Стрейт и Дени Смит.
Уолтер Онг (1912-2003): Как мы уже отмечали, опус «Orality and Literacy: The Technologizing of the Word» (1982 г.) чрезвычайно важен для медиаэкологии. Наравне с Эриком Хейвлоком этот священник-иезуит – выдающийся эксперт в вопросах перехода от общества, основанного на устных традициях коммуникации, к обществу, где доминирует письменность. Полвека Онг анализировал различные аспекты этого перехода: литературный, теоретический, социальный, культурный, исторический и даже библейский. Среди его ранних работ – «The Presence of the Word» (1967 г.), «Rhetoric, Romance, and Technology» (1971 г.) и «Interfaces of the Word» (1977 г.) (Сокуп, 2005).
Поколение ученых, заложивших фундамент медиаэкологии, включает много имен и, конечно, не ограничивается названной тройкой – МакЛюэном, Постманом и Онгом. Более подробный обзор, выходящий за рамки статьи, должен также включать личность Эдмунда Шоу Карпентера (1922- ), соредактора – вместе с МакЛюэном – журнала «Исследования» (Explorations), чьи лучшие статьи были опубликованы в «Исследованиях коммуникации» (Explorations in Communications) в 1960 г. Не стоит забывать о Джеймсе У. Кери (1934-2006), исследователе, который является мостиком между медиаэкологической научной традицией Северной Америки и британской культурологической школой. Кери отказывался от количественных методов, и дистанцировался от некоторых спекулятивных идей МакЛюэна (хотя и признавал ценность его вклада) (Вассер, 2006; Ваннини, 2009).
1.3 Новое поколение
В июне 2000 года в Фордхэмском университете (Нью-Йорк) состоялся первый съезд Ассоциации медиаэкологии (MEA) а два года спустя был напечатан первый выпуск «Медиаэкологических исследований» -- научного издания ассоциации. Съезды МЕА продолжаются и сегодня: последний (работа К.Сколари была напечатана в 2010 году – прим. перев.) прошел в Сент-Луисе (штат Миссури, США) в 2009 году, а следующий состоится в Университете штат Мэн. На фоне этой возбужденной, даже лихорадочной активности на уровне организаций, отцы-основатели – МакЛюэн, Постман и Онг – сумели взрастить новое поколение исследователей.
Среди наиболее ярких представителей нового поколения стоит упомянуть Лэнса Стрейта, профессора медиа и коммуникаций Фордхэмского университета в Нью-Йорке. Стрэйт был первым президентом МЕА и одним из самых активных ее членов. Его научные интересы обширны: от эпистемологии и исторических основ медиаэкологии до эффектов воздействия новых информационных технологий и популярных форм массовой коммуникации.
Другой признанный исследователь, принадлежащий к новому поколению медиаэкологов, -- Джошуа Мейровиц. Его книга «No Sense of Place: The Impact of Electronic Media on Social Behaviour» (1985 г.) до сих пор остается бесценной работой в сфере медиа и коммуникаций. Не переведенное, к сожалению, на испанский или каталонский языки, это исследование не потеряло своего значения даже с учетом трансформаций, которые медиаэклогия пережила в эпоху Всемирной паутины.
Если Стрейт и Мейровиц следуют в русле идей американца Нейла Постмана, то Роберт Логан наряду с МакЛюэном изучал в Торонто в конце 1970-х гг. феномены грамотности и письма. Плодом его исследований стала работа «The Alphabet Effect» (1986 г.). За этим текстом последовали несколько трудов в духе МакЛюэна: «The Sixth Language: Learning a Living in the Internet Age» (2000 г.) and «The Extended Mind: The Emergence of Language, the Human Mind and Culture» (2007 г.). Сегодня Логан – один из самых убедительных толкователей этих многогранных медийных феноменов. Широта охвата этого исследователя близка традиции МакЛюэна.
Наконец, другой яркой фигурой среди исследователей-«постмаклюэнистов» является Деррик де Керхов, руководитель Программы МакЛюэна (с 1983 г.) в Торонтском университете. Керхов – признанный продолжатель дела «пророка из Торонто». Мы не будем подробно останавливаться на его вкладе в дело медиаэкологии (хотя он, наверное, наиболее известный медиаэколог в Латинской Америке из числа исследователей «нового поколения») (де Керхов, 1999а, 1999b), потому что он этот ученый не играл активной роли в институциональном оформлении медиаэкологии как науки. Впрочем, с точки зрения эпистемологии, его работа прекрасно вписывается в это теоретическое поле.
Этот короткий обзор «третьего поколения» исследователей был бы неполным без упоминания множества авторов, которых объединяет Ассоциация медиаэкологии. С другой стороны, впору говорить о четвертом поколении молодых ученых-медиаэкологов, которые вскоре будут заметны в научных кругах и продолжат разработки в области медиаэкологии.
Комментариев нет:
Отправить комментарий